Каждому свой рай

[jaerraeth]

Наконец конь остановился. Усталый путник спешился и огляделся вокруг. Путешествие, казавшееся веселой прогулкой, оказалось на деле не таким приятным. Больше всего путника беспокоила пожилая женщина, тыкающая в него зонтиком и спрашивающая скрипучим голосом: "Милок, на следующей не выходишь?". Пугало и то, что говорила бабка не на родном языке путника (других языков он просто не знал), а он ее прекрасно понимал.
- Ты кто будешь-то? - раздался рядом незнакомый голос.
- Я - воин, - гордо ответил путник.
- Воин?! Воин - это хорошо. А с кем же ты воюешь, воин?
- С неверными, захватившими наши земли...
- Шшшш... Аллах велик, но здесь воздержись от таких выражений. Еще начальство услышать может.
Проходивший мимо белокурый молодой человек приветственно поднял руку с двумя поднятыми пальцами и произнес: "Мир вам, добрые люди".
- Что это было? - спросил удивленный путник.
- Скоро сам все поймешь. А сейчас погуляй по саду, отдохни, у тебя впереди семьдесят две незабываемых встречи.

- Ох, милок, не подскажешь где это я? - Старушка с большим зонтом обратилась к мужчине с окладистой бородой. - Видать, проспала я, а где вышла, не пойму. Какая остановка-то, а?
- Конечная, бабуля, самая конечная... А ехала-то куда?
- Да, к Ваське на могилку, проведать.
- Муж, что ли?
- Какой еще муж?! Кот он, котом был всю жизнь.
- А муж где?
- Так и не было никогда. Всю жизнь принца на белом коне дожидаюсь. Для него себя и берегла.
- И что, ни разу ни-ни.
- Господь с тобой, ты ж меня что, развратницей какой считаешь!!!
- Ой, разошлась. Иди вот с девчонками познакомься, теперь у тебя с ними одно дело.

- Ой, девочки, девочки! Тут давеча такое было, такое было.
- Да не тяни уже, рассказывай. Новенькие тоже хотят послушать.
- Так вот, вчера определили к нам воина...
- Как, еще одного? Где ж они их берут?
- Ты слушай, не перебивай. Так вот, определили к нам воина. Глянули, молоденький, просто красавчик. Ну мы тут давай решать, кто к нему пойдет. Хотят-то все к такому молодому, а возьмут только семьдесят две. Ну решили мы в дело его заглянуть, нельзя, конечно, но может, у него предпочтения есть. Открыли мы его папку, а там такое...
- Неужели гей и на женщин не смотрит?
- Ты что, он же воин, среди них таких не бывает. Хуже, намного хуже. К нам он попал через палку для селфи.
- Это как это?
- А так пошел воевать за веру, а его прям этой палкой... и к нам.
- Да, лучше б он геем был! Мельчает нынче мужик.
- И не говори, подруга. Так к нему ни одна так и не вышла, пришлось назначать...
- Ой, девочки, смотрите, новенькая идет.
- Да не может быть. Старовата она для нас, гурий.
- Похоже, из тех, кто принца ждал.
- Ага, и на коне. Давеча б ее сюда...
- Так, девоньки, тут еще принесли дело еще одного воина. Кто пойдет?
- Молодой?..
- Красивый?..
- ...
- А как он к нам попал?
- Нельзя же смотреть...
- Ну только одним глазком... Может, действительно за веру...
- Как?! Зонтик!?..
- Эй, новенькая, ты принца ждала? На коне?
- Прискакал твой принц, вместе с конем, беги к нему.

Гуляя по красивейшему саду, воин прилег на траву, и не заметил, как задремал. Сначала ему снились райские кущи и черноокие гурии в шатрах, затем его подвиг во имя веры. Но что-то во сне не давало ему покоя, то ли то, что никого из неверный не забрал с собой, то ли бегущий на него мужчина с зонтом, зонтом... ЗОНТОМ!!!
Зонт, опять этот зонт... В бок что-то безжалостно кольнуло. Воин открыл глаза. Перед ним на фоне роскошного шатра в прозрачных одеждах стояла гурия, девяноста двух лет от роду, с зонтом в руке.
- Милок, а говорил, что не выходишь...

Трое людей в белых одеждах издалека наблюдали эту картину.
- Наконец-то она нашла своего принца.
- Добрые люди, а за что ему это?
- Каков воин, такова и награда. Иншалла.
(Vladimir Goryachy)