Кратко о великих...
Jan. 8th, 2013 06:22 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
jaerraethУэсуги Кеншин очень любил детей. Особенно он любил их усыновлять. Бывало, как поймает какого - так и усыновит. Поэтому родители при виде доброго дяденьки в монашеском клобуке обычно сыновей прятали. Но клану Ходзе отвертеться не удалось.
Датэ Масамунэ, в общем, тоже любил детей. Но, в отличие от Кеншина, придерживался правила "если хочешь сделать что-то хорошо - сделай это сам".
Ода Нобунага тоже любил детей. И женщин. И мужчин. И монахов. Он всех любил.
- Главное – уметь правильно готовить, - объяснял он Маэде Тошие, который маялся животом после журавлиного супчика.
К несчастью, эти слова услышал Акети Мицухидэ.
Однажды Датэ Масамунэ пришел в лагерь Уэсуги. Наоэ Канецугу выбежал ему навстречу с распростертыми объятиями.
- Хрен тебе, золотая рыбка! – сказал грубый Датэ.
Наоэ оскорбился, кричал гайдзинское слово "харрасмент" и настаивал, что он верен своему господину. Потом выяснилось, что Датэ совсем не это имел в виду, но отношения были испорчены окончательно.
Однажды Ода Нобунага и Мацунага Хисахидэ любили один и тот же чайник. Естественно, первым погиб чайник.
Однажды Ода Нобунага и Адзаи Нагамаса любили одну и ту же женщину. Один - как сестру, другой - как жену. Но второму это все равно не помогло..
Однажды Исида Мицунари переоделся госпожой Едо и поехал в гости к Токугаве Иэясу. А Токугава его не узнал, и сказал, что госпожа Нене нравится ему больше. Потом выяснилась, что Мицунари так спасался от убийц, но отношения... ну вы поняли.
Тоетоми Хидееши очень любил чай. Поэтому он сильно уважал Сен-но-Рикю. Но однажды поступил сигнал, что у чайного мастера собираются разные политики, и не чай они там пьют.
Потом тайко жалел, что погорячился, но голова обратно к телу не приставлялась.
Датэ Масамунэ тоже любил чай. И умел его заваривать. А если у него не получалось, то он шварк чашку об пол - и никаких следов позора.
Токугава Иэясу тоже любил чай. Но не умел заваривать. Бывало, накупит чайных приборов, сколько не перепробует, а все не получается. За это Уэсуги всегда над ним смеялись. А Исида Мицунари умел заваривать чай очень хорошо, но не делился секретом. Сказал, что откроет его только перед смертью. Пришлось начинать войну против Мицунари (а заодно и смешливых Уэсуги), победить и приговорить Мицунари к смерти. Перед казнью тот сдержал свое слово и открыл секрет.
- Японцы, не жалейте заварки!
С тех, пор, когда Токугава Иэясу хотел выпить чаю, он всегда приглашал Датэ Масамунэ. Грубый Датэ, если с чаем было что-то не так, шварк чашку о пол! Все вдребезги – и на душе полегчало. Но господин Токугава был человек вредный и заблаговременно завещал Датэ золотой чайный прибор. Небьющийся.
Однажды Тоётоми Хидеёши взял в заложницы госпожу Мэго-химэ... и пожалел об этом при первой же встрече. Но было поздно.
Однажды Тоётоми Хидеёши взял в заложники Датэ Хидэмунэ. Хидэмунэ очень обрадовался: ну хоть где-то его за сына Масамунэ считали!
Санада Юкимура очень любил подраться. Бывало, с утра вскочит, схватит копье - и бегает, ищет с кем подраться. И хоть бы один Датэ Масамунэ навстречу.
Так и пришлось уехать на гору Кояма.
(Это нужно быть Санадой Юкимурой, чтобы искать Датэ в окрестностях Касугаямы. Называется оптимизм.
Полагаю, Датэ был бы не прочь, если бы его _можно_ было встретить под Касугаямой. Его отец предпринимал некие телодвижения в этом направлении... а у сына сначала руки не дошли, а потом Касугаяма к нему под двери переехала.)
Пошел однажды Санада Юкимура искать, с кем подраться, но ни одного Датэ в округе не случилось, потому что округа была - ставки Уэсуги. Далеко. Но Юкимуре очень хотелось... и ставка Уэсуги из Этиго сама собой (и немножко регентом) переместилась в Айдзу. Стало намного удобнее.
Датэ Масамунэ тоже любил подраться. Но - не складывалось. Такэда Сингэн помер, Уэсуги Кэнсин помер... Хотел Оду Нобунагу сложить - а тот возьми, да помри. Только на Тоётоми Хидэёси посмотрел - а он живенько под должностную шапку и старческий маразм, разве за такого славу добудешь. Так и победила Дракона японская геронтофилия.
А Санада Юкимура, тигрин сын, вообще в тумане потерялся, полосатая морда!
Однажды Датэ Масамунэ переоделся Дартом Вейдером и пришел в Айзу. Но из-за закрытия страны Звезду Смерти достроить не успел. Так Сэндай на месте и стоит.
Однажды Датэ Масамунэ хотел переодеться Чорным властелином и пойти в гости к Тоетоми Хидееши. Но обнаружил, что Мэго-химэ отдала костюм в стирку. Так и прошлось идти в чем есть. Весь в белом.
Однажды Тоётоми Хидеёши тоже хотел переодеться Черным властелином - но по дороге ему попалась такая чудная золотая накидочка, а потом такой шарфик... в общем, вышло как всегда. На количестве трупов, впрочем, не сказалось. Тоже как всегда.
А Ода Нобунага даже и переодеваться не стал. Он просто велел прибить на дверях Адзути табличку "Чорный Властелин". А в остальном все было как обычно.
Токугава Иэясу был человеком скромным и ни в каких властелинов никогда не переодевался. Он просто заявил, что после смерти станет божеством. И, судя по последствиям, стал.
- Плагиаторрр, - рычали Уэсуги. - Да у нас вообше Кенишин был инкарнацией Бисямонтена!
- Кто такой Бисямонтен? - спросили миссионеры.
- Вопрос неправильный, - сказал Хидетада. - Надо спрашивать "Кто такой Кеншин?"
- ...Папа, - поправил Иэмицу, - ты наверное хотел сказать "кто такие миссионеры?"
Однажды Датэ Масамунэ решил сварить кашу из Кодзюриного вакидзаси. Так и появилась в Сэндае кухня фьюжн...
А все потому, что седлорез в катрюле не помещался!
А сёгун Хидэтада смотрел на ингредиенты и нервничал, что его тут отравят - и что обидней всего, даже ненамеренно.
Вот откуда взялось понятие "острая пища".
А все потому, что намеренно не отравлять Масамунэ пообещал его папочке. А слово Масамунэ держал... А бессознательное неподвластно волевым усилиям...
Наоэ Канецугу очень любил читать. Однажды в Корее он встретил библиотеку. И одолжил всю. Но не вернул.
Токугава Иэясу был человек злопамятный. И еще он любил спать. Поэтому он решил, что если хорошенько выспаться, то мимо когда-нибудь непременно проплыват труп врага.
Хорошо, что у Секигахары не был больших рек. А то случилось бы наводнение.
(http://karniona.diary.ru/p180960745.htm с комментариями)
Датэ Масамунэ, в общем, тоже любил детей. Но, в отличие от Кеншина, придерживался правила "если хочешь сделать что-то хорошо - сделай это сам".
Ода Нобунага тоже любил детей. И женщин. И мужчин. И монахов. Он всех любил.
- Главное – уметь правильно готовить, - объяснял он Маэде Тошие, который маялся животом после журавлиного супчика.
К несчастью, эти слова услышал Акети Мицухидэ.
Однажды Датэ Масамунэ пришел в лагерь Уэсуги. Наоэ Канецугу выбежал ему навстречу с распростертыми объятиями.
- Хрен тебе, золотая рыбка! – сказал грубый Датэ.
Наоэ оскорбился, кричал гайдзинское слово "харрасмент" и настаивал, что он верен своему господину. Потом выяснилось, что Датэ совсем не это имел в виду, но отношения были испорчены окончательно.
Однажды Ода Нобунага и Мацунага Хисахидэ любили один и тот же чайник. Естественно, первым погиб чайник.
Однажды Ода Нобунага и Адзаи Нагамаса любили одну и ту же женщину. Один - как сестру, другой - как жену. Но второму это все равно не помогло..
Однажды Исида Мицунари переоделся госпожой Едо и поехал в гости к Токугаве Иэясу. А Токугава его не узнал, и сказал, что госпожа Нене нравится ему больше. Потом выяснилась, что Мицунари так спасался от убийц, но отношения... ну вы поняли.
Тоетоми Хидееши очень любил чай. Поэтому он сильно уважал Сен-но-Рикю. Но однажды поступил сигнал, что у чайного мастера собираются разные политики, и не чай они там пьют.
Потом тайко жалел, что погорячился, но голова обратно к телу не приставлялась.
Датэ Масамунэ тоже любил чай. И умел его заваривать. А если у него не получалось, то он шварк чашку об пол - и никаких следов позора.
Токугава Иэясу тоже любил чай. Но не умел заваривать. Бывало, накупит чайных приборов, сколько не перепробует, а все не получается. За это Уэсуги всегда над ним смеялись. А Исида Мицунари умел заваривать чай очень хорошо, но не делился секретом. Сказал, что откроет его только перед смертью. Пришлось начинать войну против Мицунари (а заодно и смешливых Уэсуги), победить и приговорить Мицунари к смерти. Перед казнью тот сдержал свое слово и открыл секрет.
- Японцы, не жалейте заварки!
С тех, пор, когда Токугава Иэясу хотел выпить чаю, он всегда приглашал Датэ Масамунэ. Грубый Датэ, если с чаем было что-то не так, шварк чашку о пол! Все вдребезги – и на душе полегчало. Но господин Токугава был человек вредный и заблаговременно завещал Датэ золотой чайный прибор. Небьющийся.
Однажды Тоётоми Хидеёши взял в заложницы госпожу Мэго-химэ... и пожалел об этом при первой же встрече. Но было поздно.
Однажды Тоётоми Хидеёши взял в заложники Датэ Хидэмунэ. Хидэмунэ очень обрадовался: ну хоть где-то его за сына Масамунэ считали!
Санада Юкимура очень любил подраться. Бывало, с утра вскочит, схватит копье - и бегает, ищет с кем подраться. И хоть бы один Датэ Масамунэ навстречу.
Так и пришлось уехать на гору Кояма.
(Это нужно быть Санадой Юкимурой, чтобы искать Датэ в окрестностях Касугаямы. Называется оптимизм.
Полагаю, Датэ был бы не прочь, если бы его _можно_ было встретить под Касугаямой. Его отец предпринимал некие телодвижения в этом направлении... а у сына сначала руки не дошли, а потом Касугаяма к нему под двери переехала.)
Пошел однажды Санада Юкимура искать, с кем подраться, но ни одного Датэ в округе не случилось, потому что округа была - ставки Уэсуги. Далеко. Но Юкимуре очень хотелось... и ставка Уэсуги из Этиго сама собой (и немножко регентом) переместилась в Айдзу. Стало намного удобнее.
Датэ Масамунэ тоже любил подраться. Но - не складывалось. Такэда Сингэн помер, Уэсуги Кэнсин помер... Хотел Оду Нобунагу сложить - а тот возьми, да помри. Только на Тоётоми Хидэёси посмотрел - а он живенько под должностную шапку и старческий маразм, разве за такого славу добудешь. Так и победила Дракона японская геронтофилия.
А Санада Юкимура, тигрин сын, вообще в тумане потерялся, полосатая морда!
Однажды Датэ Масамунэ переоделся Дартом Вейдером и пришел в Айзу. Но из-за закрытия страны Звезду Смерти достроить не успел. Так Сэндай на месте и стоит.
Однажды Датэ Масамунэ хотел переодеться Чорным властелином и пойти в гости к Тоетоми Хидееши. Но обнаружил, что Мэго-химэ отдала костюм в стирку. Так и прошлось идти в чем есть. Весь в белом.
Однажды Тоётоми Хидеёши тоже хотел переодеться Черным властелином - но по дороге ему попалась такая чудная золотая накидочка, а потом такой шарфик... в общем, вышло как всегда. На количестве трупов, впрочем, не сказалось. Тоже как всегда.
А Ода Нобунага даже и переодеваться не стал. Он просто велел прибить на дверях Адзути табличку "Чорный Властелин". А в остальном все было как обычно.
Токугава Иэясу был человеком скромным и ни в каких властелинов никогда не переодевался. Он просто заявил, что после смерти станет божеством. И, судя по последствиям, стал.
- Плагиаторрр, - рычали Уэсуги. - Да у нас вообше Кенишин был инкарнацией Бисямонтена!
- Кто такой Бисямонтен? - спросили миссионеры.
- Вопрос неправильный, - сказал Хидетада. - Надо спрашивать "Кто такой Кеншин?"
- ...Папа, - поправил Иэмицу, - ты наверное хотел сказать "кто такие миссионеры?"
Однажды Датэ Масамунэ решил сварить кашу из Кодзюриного вакидзаси. Так и появилась в Сэндае кухня фьюжн...
А все потому, что седлорез в катрюле не помещался!
А сёгун Хидэтада смотрел на ингредиенты и нервничал, что его тут отравят - и что обидней всего, даже ненамеренно.
Вот откуда взялось понятие "острая пища".
А все потому, что намеренно не отравлять Масамунэ пообещал его папочке. А слово Масамунэ держал... А бессознательное неподвластно волевым усилиям...
Наоэ Канецугу очень любил читать. Однажды в Корее он встретил библиотеку. И одолжил всю. Но не вернул.
Токугава Иэясу был человек злопамятный. И еще он любил спать. Поэтому он решил, что если хорошенько выспаться, то мимо когда-нибудь непременно проплыват труп врага.
Хорошо, что у Секигахары не был больших рек. А то случилось бы наводнение.
(http://karniona.diary.ru/p180960745.htm с комментариями)
