C'est l'amor...
Jul. 10th, 2013 03:04 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
jaerraethПро любовь в средние века
Действующие лица:
- Филипп I, король Франции (практически наш соотечественник, ибо сын Анны Ярославны), недавно отправивший супругу в монастырь, поскольку опротивела,
- Фульк Анжуйский, граф,
- Бертрада, вторая жена графа, моложе его на 30 лет; дочка Симона I де Монфора, кстати.
Далее - прямая цитата из перевода Бретона.
"Филиппу в то время было сорок лет. У него был страстный темперамент. Получив свободу, он тут же принялся разыскивать более стройную супругу. Он еще не сделал выбора, когда его посетил человек, посланный Бертрадой де Монфор, женой Фулка де Решин, анжуйского графа, и сказал ему:
— Дама Бертрада очень боится быть отвергнутой своим мужем, который не постеснялся выпроводить двух своих прежних жен самым бесстыдным образом. Она хочет опередить его, выйдя замуж за другого человека. Поскольку вы ей приятны, господин, и в настоящее время свободны, она просит разрешения встретиться с вами.
Филипп, слышавший о Бертраде и раньше, не заставил повторять дважды ее просьбу, и тотчас поехал в Тур, где проживала со своим мужем графиня.
Король был буквально покорен молодой женщиной, у которой были не только самые прекрасные в мире глаза, но еще что-то сладострастное в манере общения, что ему понравилось больше всего.
Впрочем, вот что пишет летописец Сюжер об этой красивой, но коварной женщине: "Это была сверх привлекательная особа, безупречно владеющая замечательными женскими уловками, с помощью которых смелым женщинам легко удается заставить мужей жить у них под каблуком, засыпая при этом постоянными упреками: она приучила исполнять все капризы анжуйского графа, он чтил ее как королеву и часто сидел на табуретке, куда она обычно клала ноги. Будто заколдованный, он слепо повиновался ей".
Самозабвенно влюбленному Филиппу достаточно легко удалось добиться встречи с Бертрадой наедине.
После приятно проведенного времени, собираясь расстаться и награждая друг друга последними поцелуями, вдруг сгорающая от любви анжуйская графиня крепко сжала в объятиях короля и страстно прошептала:
— Украдите меня!
— Сейчас это невозможно, — проговорил Филипп, — но этой ночью все приготовлю для нашего отъезда, и завтра, в субботу, мы уедем. Будьте в церкви Святого Жана во время мессы…
На следующий день, накануне дня Троицы, Бертрада с утра молилась в этой церкви. Вскоре к ней присоединился Филипп и принялся молиться так самозабвенно, как некогда он молился с Бертой. Вдруг, когда каноники принялись за освящение купели, он быстро подхватил Бертраду и на глазах изумленной толпы выбежал из церкви. У дверей король предусмотрительно поставил группу всадников.
— Чтобы никто не смел выходить из церкви! — прокричал он им.
Потом, вскочив на лошадь и посадив сзади себя свою красавицу, он помчался к Орлеану.
Это похищение вызвало невообразимый скандал. Для обсуждения происшедшего срочно собралось высшее духовенство, а анжуйский граф, который нежно любил свою супругу, слег в постель — таким несчастным он себя почувствовал.
Однако через несколько дней, оправившись, он написал королю нелестное письмо и стал готовиться к войне.
Филипп, погруженный полностью в свое счастье, даже не потрудился ему ответить. Тогда Фулк стал угрожать: "Верните мою жену, иначе осажу Орлеан... Вы будете побеждены, ибо я соберу под свои знамена всех мужчин Франции, которых возмутило ваше поведение".
Филипп читал письмо, смеясь:
— Если на его сторону встанут все рогоносцы, — проговорил он, — возможно, королевская армия и будет побеждена...
Наконец, через несколько месяцев Фулк успокоился, а Бертрада, убедившись, что ее власть над несчастным анжуйским графом еще очень сильна, решила позабавиться и пригласить его в Орлеан.
Фулк приехал. Во время трапезы Бертрада была одинаково нежна и с мужем, и с Филиппом. Она по очереди целовала их и так тонко себя вела, что к концу обеда двое мужчин помирились.
— Ну, вам пора возвращаться, мой друг, — любезно сказала Бертрада.
Фулк, поцеловав свою жену в лоб и пожав руку королю, отправился домой в Тур... "
Короля Франции папа потом отлучит от церкви (и Филипп 10 лет проживет под интердиктом, разведется в итоге с Бертрадой, но жить с ней будет все равно), а сын Бертрады и Фулька, тоже Фульк, со временем стал королем Иерусалима.
В свою очередь у этого самого Фулька был сын Жоффруа по прозвищу Плантагенет, который женился на Матильде Английской, и уже их сын стал английским королем Генрихом II...
И как эту семейку не любить?
(ov_20)
===
Про любовь в эпоху Возрождения
Гвидарелло Гвидарелли, кондотьер XV века, в 1468 году возведённый в рыцарское достоинство Фридрихом III Габсбургом, состоял в войсках папы Александра VI, потом воевал с турками в Хорватии под венецианскими знамёнами, потом служил под началом Чезаре Борджиа, — и, говорят, был отважным солдатом.
В 1499 году он был произведён в капитаны и отправился в Имолу, с которой началось завоевание Романьи.
Там, в Имоле, в марте 1501 года, Гвидарелли настигла совсем не героическая смерть — во время карнавала, устроенного Чезаре Борджиа, рыцаря убили.
По одной версии, причиной убийства было то, что Гвидарелли, говоря современным языком, был двойным агентом, служил одновременно Папе и венецианцам, и убрать его распорядился не кто иной, как его командир Чезаре Борджиа, поручив убийство некоему Паоло Орсини, которого спустя два года тоже благополучно удавили.
Есть и другая версия, она приводится в хронике Фантагуцци, и в ней есть некое трагическое очарование, как во всяком явственном знаке судьбы.
Для танцев на маскараде, бывшем частью карнавальных развлечений, рыцарь Гвидарелли одолжил некоему Романо Виргилио шитую золотом испанскую рубашку (возможно, то был плащ), а обратно модник Романо её отдавать не пожелал. Завязалась ссора, безоружный Гвидарелли получил подлый удар мечом, от которого несколько дней спустя, 6 или 7 марта, и скончался.
Смерть его оплакивал поэт Катти Бернардино, уподобляя покойного рыцаря античным богам и героям, Чезаре, истинный Борджиа, велел убийцу отыскать и, найдя, обезглавил.
Незадолго до смерти рыцарь Гвидарелли попросил похоронить себя на родине, в Равенне, в часовне святого Либерия, где хоронили родственников его супруги Бенедетты, происходившей из знатного рода Де Сале, и отдельным распоряжением выделил 600 дукатов на сооружение надгробия.
Через двадцать четыре года, в 1525, скульптор Туллио Ломбардо, известный также как Туллио Солари, создал надгробную статую рыцаря, показанную выше. Она простояла в часовне святого Либерия до 1650 года, когда статую перенесли под портик Браччофорте, и рыцарь Гвидарелли стал посмертным соседом Данте. В 1827 году семья Распони Де Сале, потомки рода, к которому принадлежала супруга рыцаря, приняли решение отдать статую во вновь учреждённую Академию изящных искусств, и с 1829 года, со дня открытия галереи, надгробие Гвидарелло Гвидарелли выставляется в различных помещениях академии — его увозили на близлежащую виллу лишь во время Второй Мировой войны, чтобы спасти от бомбёжек.
Это была бы ничем не примечательная надгробная фигура, таких в Европе сотни, если бы не удивительное лицо статуи, на котором мешаются страдание от раны, оскорблённое подлым убийством достоинство, удивление, неверие в близкую смерть... и подступающий понемногу покой — будем надеяться, рыцарь Гвидарелли его обрёл. Загадочное и выразительное лицо привлекало многих, о нём писал Габриеле д’Аннунцио в "Электре", второй книге "Похвал небесам, морю, земле и героям", копии статуи заказывали музеи всего мира, в том числе, музей Виктории и Альберта в Лондоне и наш Пушкинский.
Что породило веру в то, что женщина, поцеловавшая статую, удачно выйдет замуж в течение года, а замужняя родит чудесного сына, неведомо.
Но на протяжении XIX столетия дамы пылко целовали мёртвого рыцаря в мраморные губы — так, что они порозовели от помады, которая тогда была не очень стойкой. Поцеловало статую, по прикидкам служащих академии, около пяти миллионов женщин.
Пожалуй, это лучшая хвала рыцарю Гвидарелло Гвидарелли — и память о нём.
(quod_sciam)
Действующие лица:
- Филипп I, король Франции (практически наш соотечественник, ибо сын Анны Ярославны), недавно отправивший супругу в монастырь, поскольку опротивела,
- Фульк Анжуйский, граф,
- Бертрада, вторая жена графа, моложе его на 30 лет; дочка Симона I де Монфора, кстати.
Далее - прямая цитата из перевода Бретона.
"Филиппу в то время было сорок лет. У него был страстный темперамент. Получив свободу, он тут же принялся разыскивать более стройную супругу. Он еще не сделал выбора, когда его посетил человек, посланный Бертрадой де Монфор, женой Фулка де Решин, анжуйского графа, и сказал ему:
— Дама Бертрада очень боится быть отвергнутой своим мужем, который не постеснялся выпроводить двух своих прежних жен самым бесстыдным образом. Она хочет опередить его, выйдя замуж за другого человека. Поскольку вы ей приятны, господин, и в настоящее время свободны, она просит разрешения встретиться с вами.
Филипп, слышавший о Бертраде и раньше, не заставил повторять дважды ее просьбу, и тотчас поехал в Тур, где проживала со своим мужем графиня.
Король был буквально покорен молодой женщиной, у которой были не только самые прекрасные в мире глаза, но еще что-то сладострастное в манере общения, что ему понравилось больше всего.
Впрочем, вот что пишет летописец Сюжер об этой красивой, но коварной женщине: "Это была сверх привлекательная особа, безупречно владеющая замечательными женскими уловками, с помощью которых смелым женщинам легко удается заставить мужей жить у них под каблуком, засыпая при этом постоянными упреками: она приучила исполнять все капризы анжуйского графа, он чтил ее как королеву и часто сидел на табуретке, куда она обычно клала ноги. Будто заколдованный, он слепо повиновался ей".
Самозабвенно влюбленному Филиппу достаточно легко удалось добиться встречи с Бертрадой наедине.
После приятно проведенного времени, собираясь расстаться и награждая друг друга последними поцелуями, вдруг сгорающая от любви анжуйская графиня крепко сжала в объятиях короля и страстно прошептала:
— Украдите меня!
— Сейчас это невозможно, — проговорил Филипп, — но этой ночью все приготовлю для нашего отъезда, и завтра, в субботу, мы уедем. Будьте в церкви Святого Жана во время мессы…
На следующий день, накануне дня Троицы, Бертрада с утра молилась в этой церкви. Вскоре к ней присоединился Филипп и принялся молиться так самозабвенно, как некогда он молился с Бертой. Вдруг, когда каноники принялись за освящение купели, он быстро подхватил Бертраду и на глазах изумленной толпы выбежал из церкви. У дверей король предусмотрительно поставил группу всадников.
— Чтобы никто не смел выходить из церкви! — прокричал он им.
Потом, вскочив на лошадь и посадив сзади себя свою красавицу, он помчался к Орлеану.
Это похищение вызвало невообразимый скандал. Для обсуждения происшедшего срочно собралось высшее духовенство, а анжуйский граф, который нежно любил свою супругу, слег в постель — таким несчастным он себя почувствовал.
Однако через несколько дней, оправившись, он написал королю нелестное письмо и стал готовиться к войне.
Филипп, погруженный полностью в свое счастье, даже не потрудился ему ответить. Тогда Фулк стал угрожать: "Верните мою жену, иначе осажу Орлеан... Вы будете побеждены, ибо я соберу под свои знамена всех мужчин Франции, которых возмутило ваше поведение".
Филипп читал письмо, смеясь:
— Если на его сторону встанут все рогоносцы, — проговорил он, — возможно, королевская армия и будет побеждена...
Наконец, через несколько месяцев Фулк успокоился, а Бертрада, убедившись, что ее власть над несчастным анжуйским графом еще очень сильна, решила позабавиться и пригласить его в Орлеан.
Фулк приехал. Во время трапезы Бертрада была одинаково нежна и с мужем, и с Филиппом. Она по очереди целовала их и так тонко себя вела, что к концу обеда двое мужчин помирились.
— Ну, вам пора возвращаться, мой друг, — любезно сказала Бертрада.
Фулк, поцеловав свою жену в лоб и пожав руку королю, отправился домой в Тур... "
Короля Франции папа потом отлучит от церкви (и Филипп 10 лет проживет под интердиктом, разведется в итоге с Бертрадой, но жить с ней будет все равно), а сын Бертрады и Фулька, тоже Фульк, со временем стал королем Иерусалима.
В свою очередь у этого самого Фулька был сын Жоффруа по прозвищу Плантагенет, который женился на Матильде Английской, и уже их сын стал английским королем Генрихом II...
И как эту семейку не любить?
(ov_20)
===
Про любовь в эпоху Возрождения
Гвидарелло Гвидарелли, кондотьер XV века, в 1468 году возведённый в рыцарское достоинство Фридрихом III Габсбургом, состоял в войсках папы Александра VI, потом воевал с турками в Хорватии под венецианскими знамёнами, потом служил под началом Чезаре Борджиа, — и, говорят, был отважным солдатом.
В 1499 году он был произведён в капитаны и отправился в Имолу, с которой началось завоевание Романьи.
Там, в Имоле, в марте 1501 года, Гвидарелли настигла совсем не героическая смерть — во время карнавала, устроенного Чезаре Борджиа, рыцаря убили.
По одной версии, причиной убийства было то, что Гвидарелли, говоря современным языком, был двойным агентом, служил одновременно Папе и венецианцам, и убрать его распорядился не кто иной, как его командир Чезаре Борджиа, поручив убийство некоему Паоло Орсини, которого спустя два года тоже благополучно удавили.
Есть и другая версия, она приводится в хронике Фантагуцци, и в ней есть некое трагическое очарование, как во всяком явственном знаке судьбы.
Для танцев на маскараде, бывшем частью карнавальных развлечений, рыцарь Гвидарелли одолжил некоему Романо Виргилио шитую золотом испанскую рубашку (возможно, то был плащ), а обратно модник Романо её отдавать не пожелал. Завязалась ссора, безоружный Гвидарелли получил подлый удар мечом, от которого несколько дней спустя, 6 или 7 марта, и скончался.
Смерть его оплакивал поэт Катти Бернардино, уподобляя покойного рыцаря античным богам и героям, Чезаре, истинный Борджиа, велел убийцу отыскать и, найдя, обезглавил.
Незадолго до смерти рыцарь Гвидарелли попросил похоронить себя на родине, в Равенне, в часовне святого Либерия, где хоронили родственников его супруги Бенедетты, происходившей из знатного рода Де Сале, и отдельным распоряжением выделил 600 дукатов на сооружение надгробия.
Через двадцать четыре года, в 1525, скульптор Туллио Ломбардо, известный также как Туллио Солари, создал надгробную статую рыцаря, показанную выше. Она простояла в часовне святого Либерия до 1650 года, когда статую перенесли под портик Браччофорте, и рыцарь Гвидарелли стал посмертным соседом Данте. В 1827 году семья Распони Де Сале, потомки рода, к которому принадлежала супруга рыцаря, приняли решение отдать статую во вновь учреждённую Академию изящных искусств, и с 1829 года, со дня открытия галереи, надгробие Гвидарелло Гвидарелли выставляется в различных помещениях академии — его увозили на близлежащую виллу лишь во время Второй Мировой войны, чтобы спасти от бомбёжек.
Это была бы ничем не примечательная надгробная фигура, таких в Европе сотни, если бы не удивительное лицо статуи, на котором мешаются страдание от раны, оскорблённое подлым убийством достоинство, удивление, неверие в близкую смерть... и подступающий понемногу покой — будем надеяться, рыцарь Гвидарелли его обрёл. Загадочное и выразительное лицо привлекало многих, о нём писал Габриеле д’Аннунцио в "Электре", второй книге "Похвал небесам, морю, земле и героям", копии статуи заказывали музеи всего мира, в том числе, музей Виктории и Альберта в Лондоне и наш Пушкинский.
Что породило веру в то, что женщина, поцеловавшая статую, удачно выйдет замуж в течение года, а замужняя родит чудесного сына, неведомо.
Но на протяжении XIX столетия дамы пылко целовали мёртвого рыцаря в мраморные губы — так, что они порозовели от помады, которая тогда была не очень стойкой. Поцеловало статую, по прикидкам служащих академии, около пяти миллионов женщин.
Пожалуй, это лучшая хвала рыцарю Гвидарелло Гвидарелли — и память о нём.
(quod_sciam)
